|
В
Судебную
коллегию по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации
от Козлова Александра Михайловича
методиста по уголовным
делам
Московской коллегии
адвокатов
«Александр Добровинский и партнёры»
======================================
107045, Москва,
Последний пер., 7
МКА «Александр
Добровинский и партнёры»
раб/тел:
8-(495)-755-27-36;
моб/тел:
+7-(903)-755-27-36;
защитника (в порядке ч.2, ст.49 УПК РФ)
осужденного Кабалова С. Н.
12 февраля 2014 года
АПЕЛЛЯЦИОННАЯ
ЖАЛОБА
на
приговор Московского областного суда
с участием коллегии присяжных
заседателей
от 04.02.14 г
в
отношении
КАБАЛОВА СЕРГЕЯ НИКОЛАЕВИЧА
Приговором судьи
Московского областного суда Стародубова С.К. с участием коллегии присяжных
заседателей от 04.02.14 г, на основании вердикта коллегии присяжных заседателей от 09.12.13 г, КАБАЛОВ СЕРГЕЙ
НИКОЛАЕВИЧ, 11.03.58 г. р., признан виновным в совершении преступлений,
предусмотренных п. «а», ч.2, ст.115 и ч.3, ст.30; п. «в», ч.2, ст. 211 УК РФ.
Приговором КАБАЛОВУ С.Н. назначено наказание в виде 3,5 лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого
режима. Также КАБАЛОВУ С.Н. назначено
дополнительное наказание в виде ограничения свободы сроком на 1 (один) год.
Приговором удовлетворён
иск потерпевшего Вафина Д.В. к осужденному КАБАЛОВУ С.Н. в размере 400.000
рублей.
Также с осужденного КАБАЛОВА С.Н. взысканы судебные издержки в размере 22.284
(двадцать две тысячи двести восемьдесят четыре) руб., связанные с выплатами
свидетелям и потерпевшему на покрытие расходов для обеспечения явки к месту
судебного разбирательства.
Полагаю, приговор Московского областного суда в отношении КАБАЛОВА С. Н. подлежит отмене
по следующим основаниям:
I
Судом первой инстанции допущены существенные нарушения
процедуры уголовного судопроизводства
В силу требований ч.2,
ст.1 УПК РФ, установленный в УПК РФ порядок уголовного судопроизводства
обязателен для суда и других участников уголовного судопроизводства.
Нарушение порядка
производства по уголовному делу является основанием для отмены или изменения
приговора в соответствии с п.2, ст.389.15 и ч.1, ст.389.17 УПК РФ.
Московским областным
судом при рассмотрении уголовного дела в отношении КАБАЛОВА С. Н. допущены неоднократные существенные нарушения порядка
уголовного судопроизводства, а именно:
1.1.
Суд первой инстанции систематически нарушал
конституционное право обвиняемого на защиту
1.1.1
Суд нарушил право обвиняемого на защиту
на предварительном слушании
Постановлением судьи
Московского областного суда Козлова А.А. от 21.08.13 г назначено судебное
заседание по итогам предварительного слушания по уголовному делу в отношении Кабалова Сергея Николаевича.
В постановлении судьи
указано, что Кабалов С.Н. заявил
ходатайство о заключении соглашения с адвокатом Садретдиновым Ф.Х. на
осуществление защиты Кабалова С.Н. в суде первой инстанции.
Таким образом, Кабалов
С.Н. реализовал своё право на защиту и изъявил желание, чтобы его защиту на
предварительном слушании и далее в суде осуществлял конкретный адвокат, с
которым Кабалов С.Н. намерен был заключить соглашение. Это волеизъявление
Кабалова С.Н. было доведено до сведения председательствующего судьи, что
подтверждается текстом постановления судьи. Однако, в нарушение требований
ч.2, ст.50 УПК РФ судья не
выполнил эту просьбу обвиняемого Кабалова С.Н. и не обеспечил участие в
судебном заседании защитника адвоката Садретдинова Ф.Х.
При этом, в
соответствии с ч.3, ст.50 УПК РФ, в подготовительной части судебного заседания
судья обязан выяснить вопрос о причинах неявки защитника, в том числе, о том,
пригласил ли обвиняемый или намерен ли пригласить защитника по соглашению
либо суду надлежит принимать решение о назначении защитника, поскольку в
судебном разбирательстве с участием присяжных заседателей участие защитника
обязательно (п. 6, ч. 1, ст. 51 УПК РФ). И, так как обвиняемый Кабалов С.Н. уведомил
судью о желании заключить соглашение с конкретным адвокатом, судья обязан был
отложить судебное заседание не менее, чем на 5 суток.
В силу требований ст. ст. 11, 16 УПК РФ
председательствующий судья обязан не только разъяснить обвиняемому его
процессуальные права, но, также обеспечить их реализацию обвиняемым без не
основанных на законе ограничений. Так как Кабалов С.Н. сообщил суду о своём
желании заключить соглашение на защиту с адвокатом Садретдиновым Ф.Х., это обязывало суд принять меры к уведомлению
адвоката Садретдинова Ф.Х., что обвиняемый Кабалов
С.Н. желает в качестве своего защитника в суде первой инстанции пригласить
адвоката Садретдинова Ф.Х. Судья обязан был уведомить адвоката Садретдинова
Ф.Х. о дате судебного заседания.
Однако, в нарушение
требований ст. ст. 11, 16, 243, 267 УПК РФ, судья Козлов А.А. не обеспечил возможности
Кабалову С.Н., находящемуся под стражей, заключить соглашение с адвокатом Садретдиновым
Ф.Х., и не разъяснил порядок реализации этого права обвиняемого, что повлекло
нарушение права обвиняемого Кабалова С.Н. на защиту на стадии
предварительного слушания.
В результате
несоблюдения судом порядка участия в уголовном деле защитника, предварительное
слушание было незаконно проведено с участием адвоката защитника по назначению
суда. При этом, суд заранее, самостоятельно, незаконно, вне рамок судебного
заседания вызвал адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ, предрешив решение вопроса об участии защитника,
хотя обвиняемый Кабалов С.Н. не заявлял ходатайства о назначении ему
защитника и не отказывался от своего права пригласить защитника по
соглашению. А вопрос о назначении защитника должен решаться в судебном
заседании. И только в случае, если возникает необходимость в назначении
защитника, судья выносит об этом постановление в судебном заседании. Ничего
этого не было сделано.
При таких
обстоятельствах, предварительное
слушание проведено незаконно, без участия защитника адвоката Садретдинова Ф.Х.,
на приглашении которого настаивал обвиняемый Кабалов С.Н.
Соответственно,
постановление судьи Московского областного суда Козлова А.А. по итогам
предварительного слушания от 21.08.13 г, а также все принятые этим постановлением решения, в том числе, о мере пресечения в отношении Кабалова С.Н., а также, о
рассмотрении данного уголовного дела с участием присяжных заседателей, являются заведомо незаконными, влекущими незаконность всего последующего судебного разбирательства,
незаконность вердикта присяжных и незаконность обжалуемого приговора (п.4, ч.2, ст.389.17 УПК РФ).
Хотя в последующем дело
было передано в производство другому судье (Стародубову С.К.), это не устраняет нарушений порядка уголовного
судопроизводства, допущенных на стадии предварительного слушания с участием
незаконно назначенного судом защитника в порядке ст.51 УПК вопреки
волеизъявлению обвиняемого Кабалова С.Н.
1.1.2
Суд нарушил право обвиняемого на защиту
в судебном разбирательстве
В судебном заседании 10.09.13 г подсудимый Кабалов С.Н. заявил суду ходатайство о
выполнении председательствующим судьёй требований ч.2, ст.49 УПК РФ и допуске
к участию в судебном заседании в качестве второго защитника (наряду с
адвокатом Садретдиновым Ф.Х.), также Козлова Александра Михайловича, не являющегося адвокатом.
Поскольку суду
предстояло осуществить отбор присяжных, подсудимый Кабалов С.Н. желал
пригласить для своей защиты именно Козлова А.М., как автора публикаций в
журнале «Уголовный процесс» по тематике суда присяжных, а также, как
методиста по уголовным делам и руководителя занятий по темам Спецкурса
подготовки защитников по уголовным делам.
Председательствующий
судья по надуманным основаниям отказал в допуске второго защитника, хотя
участвующий в судебном заседании защитник адвокат Садретдинов Ф.Х. возражал
на незаконные действия председательствующего и напомнил суду, что в Бюллетене
ВС РФ № 5 за 2013 год
опубликовано решение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда
Российской Федерации об отмене приговора суда присяжных на том основании, что
суд не допустил к участию в деле второго защитника, не являющегося адвокатом.
Однако эти действия адвоката защитника были проигнорированы и
председательствующим, и прокурором государственным обвинителем.
В результате
ограничения права подсудимого Кабалова С.Н. на выбор и приглашение второго
защитника в порядке, установленном в УПК РФ, последующее судебное
разбирательство, начиная с отбора присяжных, было проведено в отсутствие
Козлова А.М., как защитника подсудимого Кабалова С.Н., что является
безусловным основанием к отмене приговора в соответствии с п.2, ст.389.15 и п.4, ч.2, ст.389.17 УПК РФ.
В последующем, в
судебном заседании 03.02.14 г Козлов А.М. был
допущен в качестве второго защитника, но, в этот день судом проводились
судебные прения в порядке обсуждения последствий вердикта присяжных
заседателей. Соответственно, в важнейших действиях защиты Козлов А.М. не смог участвовать, что повлекло существенное
нарушение права подсудимого Кабалова С.Н. на защиту в суде первой инстанции,
в том числе, с помощью второго защитника, не являющегося адвокатом.
1.2.
Суд первой инстанции незаконно рассмотрел
уголовное дело с нарушением подсудности
Действия суда первой инстанции, начиная со стадии принятия
судом данного уголовного дела к производству Московского областного суда и
выполнения судом требований ст. ст. 227-231 и 234-237 УПК РФ, являются незаконными по следующим
основаниям:
По поступившему уголовному делу судья в обязательном
порядке проверяет подсудность уголовного дела данному суду.
Если уголовное дело неподсудно данному суду, то, судья
направляет уголовное дело по подсудности. Эти императивные требования
уголовно-процессуального законодательства закрепляют правила подсудности.
Правила подсудности обеспечивают конституционные гарантии
для обвиняемого на рассмотрение его уголовного дела тем судьёй и в том суде,
к подсудности которых это дело отнесено законом.
Изменить подсудность уголовного дела можно только в
специально оговоренных в уголовно-процессуальном законе случаях и только в
установленной уголовно-процессуальным законом процедуре.
Московский областной суд грубо нарушил правила
территориальной подсудности, что привело к вынесению приговора заведомо
незаконным составом суда. В соответствии с п.2, ст.389.15 и п.2, ч.2, ст.389.17 УПК РФ такой приговор подлежит безусловной отмене.
Так, в силу императивных требований ст.32 УПК РФ,
уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления.
В соответствии с п.1, ч.1, ст.227 УПК РФ судья обязан был проверить обвинительное
заключение и материалы поступившего уголовного дела в отношении Кабалова
С.Н., чтобы выяснить, правильно ли следователем определено место совершения
преступления и распространяется ли юрисдикция Московского областного суда на
это место (территорию).
Если по материалам уголовного дела это установить не
удаётся, то, такое уголовное дело должно быть возвращено прокурору.
Если следователем место преступления установлено, но, оно
отнесено к подсудности другого суда, дело направляется по подсудности.
Согласно обвинению, предъявленному Кабалову С.Н., он
совершил инкриминируемые ему якобы преступные действия на борту самолёта,
следовавшего по маршруту Домодедово (Москва) – Хургада (Египет), спустя 4
часа полёта, то есть, в воздушном пространстве.
В соответствии с ч.3, ст.11 УК РФ, деяние, совершённое на воздушном судне, приписанном к порту Российской Федерации, находящемся в открытом воздушном пространстве вне
пределов Российской Федерации, подлежит уголовной ответственности по нормам
Уголовного кодекса Российской Федерации.
Из материалов уголовного дела и судье, и прокурору
государственному обвинителю было известно, что воздушное судно, на котором
произошёл инцидент между Кабаловым С.Н. и бортпроводником Вафиным Д.А., не было приписано
ни к одному аэропорту Московской области, так как подобные сведения
отсутствуют в материалах настоящего уголовного дела. Это обязывало судью и
прокурора государственного обвинителя выяснить эти обстоятельства,
определяющие юрисдикцию прокуратуры, которая уполномочена представлять
государственное обвинение в суде, и надлежащий суд первой инстанции,
правомочный рассматривать такое уголовное дело по существу.
Как следует из материалов уголовного дела, воздушное судно
AirBus A
320-232, серийный номер 2077, на дату 11.01.13 г было приписано к аэропорту города Когалым Ханты-Мансийского автономного округа (том 2, л.д.122 и л.д.126).
Для поддержания
доводов апелляционной жалобы о нарушении судом территориальной подсудности,
руководствуясь ч.2, ст.389.12 УПК РФ, -
П Р О Ш У :
Судебную коллегию исследовать в судебном заседании следующие материалы уголовного дела,
а именно:
- устав ООО «КогалымАвиа» (том
2, л.д.87), из которого следует, что данный
устав юридического лица был зарегистрирован в городе Москве только в марте
2013 года, а на момент рассматриваемых судом событий (11 января 2013 года), официально
ООО «КогалымАвиа» находилось в городе Когалыме Ханты-Мансийского автономного
округа;
- официальную выписку из ЕГРЮЛ, подтверждающую, что до
марта 2013 года ООО «КогалымАвия» было зарегистрировано в налоговой инспекции
города Когалыма Ханты-Мансийского округа (том
2, л.д.102);
- сертификат о регистрации воздушного судна AIRBUS A 320-232 (серийный номер 2077), как соответствующего
требованиям международных полётов и приписанного к аэропорту города Когалыма
Ханты-Мансийского автономного округа (том
2, л.д.126);
Обращаю внимание
Судебной коллегии, что данный документ выполнен на английском языке.
Поскольку в соответствии с требованиями ст.18 УПК РФ уголовное
судопроизводство в Российской Федерации ведётся на русском языке, то,
следователю надлежало обеспечить перевод данного официального
документа на русский язык. А если следователем этого не было сделано, то, это
должно было быть выполнено судом, о чём должен был ходатайствовать прокурор,
представляющий в суде государственное обвинение, чтобы не допускать очевидные
нарушения законности. Вместе с тем, защита не возражает, если Судебная
коллегия удостоверится в том, что в данном сертификате указан порт приписки
воздушного судна – именно город Когалым
Ханты-Мансийского автономного округа, для
чего достаточно прочитать текст в соответствующей графе документа.
- сертификат свидетельства эксплуатанта воздушного судна,
где также указан порт приписки самолёта (как место нахождения
эксплуатанта воздушного судна) – город Когалым
Ханты-Мансийского автономного округа (том 2, л.д.122).
Изложенные в этих
документах юридические факты имеют существенное значение для определения не
только территориальной подсудности, но, также и территориальной
подследственности данного уголовного дела, которая была грубо нарушена
органами предварительного расследования и прокуратурой.
Значит, местом совершения преступления, которое следователь и прокурор усмотрели в событиях,
произошедших 11.01.13 г в этом самолёте, мог являться ТОЛЬКО город Когалым, но, никак не территория Московской области. Соответственно, данное уголовное дело должен был рассматривать
Суд Ханты-Мансийского автономного округа, а не Московский областной суд.
И это при условии, императивно
установленном в ч.3, ст.11 УК РФ, если воздушное
судно находилось не просто вне пределов территории Российской Федерации, а, в
свободном воздушном пространстве!
Но, по материалам уголовного дела (график полёта) в
указанное следователем время, когда осужденный Кабалов С.Н. якобы совершал
инкриминируемые ему преступления, самолёт находился не в свободном воздушном
пространстве, а над территорией и,
соответственно, в воздушном пространстве другого государства
(предположительно, Турции).
Эти сведения о
месте (территории) совершения преступления в обвинительном заключении отсутствовали.
Что препятствовало рассмотрению уголовного дела в Московском областном суде и
обязывало судью возвратить это уголовное дело прокурору. А если судья не
выполнил эти требования закона, то, прокурор государственный обвинитель
обязан был на предварительном слушании заявить ходатайство о возвращении
уголовного дела прокурору для определения места совершения преступления
и подсудности данного уголовного дела, чего тоже не было сделано.
Таким образом, принятие данного уголовного дела к
производству Московского областного суда надлежит расценивать как грубейшее
нарушение принципа законности, что при бездействии прокурора государственного
обвинителя, не заявившего ходатайство о возвращении данного уголовного дела прокурору,
повлекло тяжкие последствия в виде заведомо незаконного содержания Кабалова
С.Н. под стражей в течение нескольких месяцев за Московским областным судом и
вынесение заведомо неправосудного приговора ненадлежащим судом.
При таких обстоятельствах, обжалуемый приговор Московского
областного суда в отношении Кабалова С.Н. подлежит безусловной отмене в
соответствии с п.2, ст.389.15 и п.2, ч.2, ст.389.17 УПК РФ.
(о неправильном
применении судом уголовного закона – далее в п. 2.1 жалобы).
1.3.
Уголовное дело расследовано с нарушением
правил территориальной подследственности
Возбуждение и
расследование уголовного дела ненадлежащим органом расследования, в нарушение
императивных правил территориальной подследственности влечёт незаконность
всех решений следователя, принятых по такому уголовному делу, и
недопустимость всех собранных доказательств.
Соответственно все действия суда первой инстанции по
такому уголовному делу тоже являются незаконными, поскольку не только всё
предварительное расследование проведено ненадлежащим органом расследования и
ненадлежащим следователем, но, и обвинительное заключение утверждено ненадлежащим
прокурором.
Проверка законности и обоснованности завершения досудебной
стадии – стадии предварительного
расследования, - является важнейшей обязанностью судьи, в производство
которого поступило уголовное дело.
Невыполнение судьёй этой своей конституционной обязанности
является существенным нарушением законности, умаляющим смысл и назначение
правосудия.
В силу требований ст. 152 УПК РФ, предварительное расследование производится по месту
совершения преступления.
Как было сказано в предыдущем пункте настоящей
апелляционной жалобы, согласно ст.11 УК РФ, деяние, совершённое на воздушном
судне, приписанном к порту Российской Федерации, находящемся в открытом
воздушном пространстве вне пределов Российской Федерации, подлежит уголовной
ответственности по статьям УК Российской Федерации.
Однако, нормы УК РФ не определяют подследственность, понятие которой регламентируется уголовно-процессуальным
законодательством и которая определяет место
осуществления уголовного преследования в зависимости от места совершения преступления.
Место совершения
преступления, как обязательный элемент предмета доказывания (п.1, ч.1, ст.73; п.3, ч.1, ст.220 и п.1, ст.307 УПК РФ) обязаны
были установить следователь, составивший обвинительное заключение, и прокурор
утвердивший это обвинительное заключение, а проверить правильность их решений
должен был судья, принимавший решение в порядке ст. ст. 227-231 УПК РФ о
соответствии обвинительного заключения требованиям УПК РФ, и возможности
рассмотрения уголовного дела в Московском областном суде.
Из материалов уголовного дела, известных прокурору государственному
обвинителю и суду, следует, что воздушное судно, на котором произошёл
инцидент между Кабаловым С.Н. и бортпроводником Вафиным Д.А., не относилось к
территории Московской области, поскольку самолёт не был приписан ни к одному
аэропорту Московской области. Это означает, что «территория воздушного судна», на
которой Кабалов С.Н. якобы совершил преступление, никакого отношения не имела
к органам расследования, юрисдикция которых распространяется на территорию
Московской области.
Как выше сказано (п.1.2), данное воздушное
судно на дату 11.01.13 г было приписано к аэропорту города Когалым Ханты-Мансийского
автономного округа (том 2, л.д.122 и л.д.126), поэтому предварительное расследование событий,
произошедших 11.01.13 г в воздушном пространстве Турции в самолёте AirBus A 320-232, серийный
номер 2077, должны были осуществлять территориальные органы расследования Ханты-Мансийского
автономного округа. Прокурор этого не
опроверг.
Здесь следует отметить, что хотя прокурор государственный
обвинитель понимал, что не располагает данными о том, что указанное воздушное
судно приписано к какому-либо аэропорту Московской области, он не заявил
ходатайства об истребовании такой
информации. Которая, в свою очередь, обязывала прокурора ходатайствовать
перед судом о признании незаконными всех доказательств, полученных по
уголовному делу в отношении Кабалова С.Н. органами расследования Московской
области, с нарушением их территориальной компетенции.
Бездействие прокурора и попустительство со стороны суда
повлекли тяжкие последствия в виде длительного заведомо незаконного удержания Кабалова С.Н. под стражей за Московским областным судом, на что
целесообразно обратить внимание Судебной коллегии вынесением частного определения в адрес прокуратуры и Московского областного суда по
изложенным выше фактам.
Для
поддержания доводов апелляционной жалобы (в п.1.2 и 1.3) о несоблюдении органами предварительного следствия и
судом правил территориальной подследственности и подсудности, руководствуясь ч.2, ст. 389.12 УПК РФ, -
П Р О Ш У :
1) Исследовать и признать незаконными, поскольку они были вынесены ненадлежащими субъектами
уголовного судопроизводства, следующие постановления органов расследования Московской
области:
1.1. Постановление от
25.01.13 г дознавателя ОМВД аэропорта Домодедово Крошко Т.В. о возбуждении в
отношении Кабалова С.Н. уголовного дела № 40/1595 по ч.1, ст.216 УК РФ (том 3, л.д.11);
1.2. Постановление от 07.02.13 г следователя по ОВД
Московского СО на воздушном и водном транспорте ММСУТ СК РФ Кучеренко Я.С. о
возбуждении в отношении Кабалова С.Н. уголовного дела № 2/262 по признакам ч.3,
ст.30 и ст.211 УК РФ (том 1, л.д.1);
1.3. Постановление зам. руководителя МСО Лебедева М.А. от
15.02.13 г о соединении уголовных дел № 40/1595 и № 2/262 в одном производстве (том
3, л.д.6);
1.4. Постановление
следователя Кучеренко Я.С. от 07.03.13 г о предъявлении Кабалову С.Н.
окончательного обвинения в совершении преступлений, предусмотренных п. «а», ч.2, ст.115 и ч.3, ст.30, п. «в», ч.2, ст.211 УК РФ (том 4, л.д.57);
1.5. Все сопутствующие решения о продлении сроков следствия;
На основании
исследования перечисленных доказательств (материалов уголовного дела), на
основании ст.75 УПК РФ, -
П Р О Ш У :
1) Признать не
соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства
обвинительного заключения по настоящему уголовному делу, как составленного
ненадлежащим следователем и утверждённого ненадлежащим прокурором, превысившим свои должностные полномочия;
2) Признать
полученными с нарушением закона все доказательства по настоящему уголовному
делу, поскольку все они получены с грубым нарушением правил территориальной
подследственности, что исключает возможность их использование в доказывании
по уголовному делу;
1.4.
Суд первой инстанции безмотивно отклонил
все ходатайства защиты в судебном заседании
при обсуждении последствий вердикта
После оглашения
старшиной коллегии присяжных заседателей вердикта 09.12.13 г, судебное
заседание для обсуждения последствий вердикта было назначено на 10.01.14 г,
но, неоднократно откладывалось.
Судебные прения
состоялись 03.02.14 г.
За этот период времени
стороной защиты было заявлено суду более 20 ходатайств, из которых было
удовлетворено только одно – о допуске второго защитника. Остальные
ходатайства были безмотивно отклонены судом. При этом участвующий в судебном
заседании прокурор ничего внятного не смог возразить ни по одному ходатайству
защиты.
В судебном заседании
суда апелляционной инстанции мы обратим внимание Судебной коллегии на доводы
этих ходатайств, которые подлежали безусловному удовлетворению судом первой
инстанции.
Для обеспечения проверки доводов апелляционной жалобы в
этой части, в том числе, доводов ходатайства о признании недопустимыми доказательств, в том числе,
основного доказательства – видеозаписи, исследованной с участием коллегии
присяжных заседателей, -
П Р О Ш У вызвать в
судебное заседание для допроса по обстоятельствам получения доказательств
обвинения следующих лиц:
- следователя по ОВД Московского следственного отдела на
воздушном и водном транспорте ММСУТ СК РФ Кучеренко Я.С., составившего
протокол выемки DVD-диска у Полькиной А.В. (том
2, л.д.137), а также протокол осмотра данного DVD-диска
(том 2, л.д.141),
законность получения которых поставлена стороной защиты под сомнение, а также
исследовать сами эти протоколы следственных действий непосредственно в
судебном заседании суда апелляционной инстанции в соответствии со ст.240 УПК;
- свидетеля обвинения Полькину А.В., которую необходимо
допросить по обстоятельствам изъятия у неё DVD-диска
и его осмотра следователем, якобы в присутствии понятых, а также о причинах
различия её (Полькиной) подписи в указанных выше протоколах выемки и осмотра;
- понятых Салимова К.Т. и Капустина М.А., данные которых
имеются в указанных протоколах выемки и осмотра, якобы присутствовавших при
изъятии и затем при осмотре изъятого у Полькиной А.В. DVD-диска,
с участием которых были составлены эти протоколы следственных действий;
Этих лиц необходимо
допросить по вопросу возможной
«подмены» основного доказательства обвинения – DVD-диска
с видеозаписью, якобы перенесённой с мобильного телефона. Прокурор от
выяснения этих вопросов в судебном заседании уклонился, что повлекло
исследование присяжными заседателями недопустимых доказательств. Последствия
сокрытия доказательственных фактов должны быть известны прокурору.
Основанием для этих сомнений являются существенные
противоречия в рукописных описаниях названия изъятого диска в протоколах его
выемки и его осмотра; отсутствие информации об осмотре следователем самого
телефона, как носителя первичной видеоинформации, а также отсутствие
объяснений тому, почему в представленной видеозаписи отсутствует начало
конфликта между Вафиным и Кабаловым, причиной которого явились
противоправные, провоцирующие действия самого Вафина и т.д.
При этом, материалы данного уголовного дела не содержат ответы на
эти вопросы. Например, согласно
протокола выемки у Полькиной А.В. изымается DVD-диск,
который помечается определённой записью и якобы упаковывается. Спустя …три
часа, следователь осматривает этот же DVD-диск,
но, он помечен уже …другой надписью. Почему и каким образом это могло
произойти, необходимо выяснять. Поскольку понятые при этом якобы
присутствовали, то, к ним тоже имеются определённые вопросы.
Указанные обстоятельства имеют существенное значение для проверки
законности и обоснованности приговора, который не может быть основан на
недопустимых доказательствах. При этом законность действий следователя в
судебном заседании не проверялась, поскольку прокурор от выполнения этой
своей обязанности уклонился.
После допроса этих лиц, возможно, у защиты возникнет
необходимость в заявлении ходатайства о назначении фоноскопической экспертизы
по вопросу наличия или отсутствия монтажа представленной суду видеозаписи на
указанном DVD-диске. Эти вопросы ранее не были выяснены судом, хотя и
суду, и прокурору материалы дела были известны.
Кроме того, для проверки
доводов о незаконности действий органов расследования, необходимо также вызвать в
судебное заседание Судебной коллегии для
допроса, также, -
- пилота-инструктора Корякина Д.Л. и старшего
бортпроводника Лисника О.С. (не были допрошены в
суде, хотя они указаны под номерами 3 и 4 в списке свидетелей, подлежащих
вызову в суд, согласно приложению к обвинительному заключению, стр.70, том 4), и в их присутствии исследовать задание на полёт для лётного экипажа (том 1, л.д.83) и
задание на полёт для кабинного экипажа (том
3, л.д.61), что необходимо защите для
подготовки, обоснования и заявления ходатайства о признании незаконности
действий следователя при предъявлении Кабалову С.Н. обвинения в покушении на
угон воздушного судна, с последующим выделением этих материалов и направления
прокурору для организации проверки в отношении следователя в порядке
ст.ст.144-145 УПК РФ и решения вопроса о возбуждении уголовного дела по ст. ст. 299, 301, 303 УК РФ.
Соответственно, ПРОШУ Судебную коллегию проверить правомерность действий суда первой инстанции и их
соответствие требованиям ч.4, ст.7 УПК РФ при разрешении письменных ходатайств защиты, заявленных
суду в период с 10.01.14 г по 03.02.14 г, поскольку от правильности разрешения этих ходатайств
зависел исход рассмотрения уголовного дела с вынесением приговора, иного
окончательного решения по делу, или принятии альтернативных решений, в том
числе, о возвращении уголовного дела прокурору, о направлении дела по
подсудности или о роспуске коллегии присяжных заседателей в порядке ч.5, ст.348 УПК РФ с направлением
уголовного дела на новое рассмотрение иным составом суда со стадии
предварительного слушания и отбора коллегии присяжных.
1.5.
Суд первой инстанции не выполнил требования
ч.5, ст.348 УПК РФ о роспуске коллегии присяжных
В суде первой инстанции при обсуждении последствий
вердикта, стороной защиты было заявлено ходатайство о применении судьёй
Стародубовым С.К. положений ч.5, ст.348 УПК РФ, для чего имелись все необходимые и
достаточные основания. Однако данное ходатайство было безмотивно отклонено
председательствующим. При этом государственный обвинитель ничего не смог
возразить ни по поводу процессуального основания для заявления такого
ходатайства, ни по поводу фактических обстоятельств, обуславливающих принятие
судьёй такого решения.
По данному уголовному делу возникла именно такая ситуация,
когда у судьи имелись все фактические и правовые основания для применения
положений ч.5, ст.348 УПК РФ, но, этого не было сделано. В том числе, по
причине бездействия прокурора государственного обвинителя, не принявшего
надлежащих мер, чтобы производство по уголовному делу осуществлялось в
строгом соответствии с законом.
Бездействие судьи, невыполнение норм УПК РФ, которые
подлежали применению, отсутствие реагирования суда на доводы стороны защиты о
неукоснительном соблюдении порядка производства по уголовному делу, образуют предмет
обжалования в вышестоящем суде.
Исходя из сказанного, полагаю необходимым обратить внимание
Судебной коллегии на положения ч.5, ст.348 УПК РФ, которые должны быть
применены судом по данному уголовному делу, по следующим основаниям:
Согласно ч.5, ст.348 УПК, судья вправе не
согласиться с обвинительным вердиктом коллегии присяжных заседателей, признав,
что обвинительный вердикт вынесен в отношении невиновного и имеются
достаточные основания для постановления оправдательного приговора, ввиду
того, что не установлено событие преступления или не доказано участие
подсудимого в совершении преступления.
В этом случае судья выносит постановление о роспуске
коллегии присяжных заседателей и направлении уголовного дела на новое
рассмотрение иным составом суда со стадии предварительного слушания. Вынести
такое постановление судья может как по собственной инициативе, так и по
инициативе стороны обвинения или стороны защиты, после выполнения требований
ст.347 УПК, так как оценить вердикт в соответствии с положениями ст.348 УПК
РФ судья вправе только после того, как вердикт будет провозглашён в порядке
ст.345 УПК РФ.
По данному уголовному делу по обвинению в покушении на
угон самолёта вердикт присяжных заседателей содержит заведомо ложное
утверждение о том, что якобы Кабалов …сообщил
о своём намерении «заставить экипаж воздушного судна» осуществить посадку в определённом
им (Кабаловым) месте…
Подобное не соответствует действительности, так как
просмотренная коллегией присяжных заседателей видеозапись не содержит таких слов Кабалова,
как «заставить экипаж воздушного судна…».
ПРОШУ Судебную коллегию в
судебном заседании также просмотреть данную видеозапись и убедиться в обоснованности довода
апелляционной жалобы о ложности утверждения присяжных о том, что Кабалов С.Н.
произносил подобные слова.
Поэтому присяжные заседатели, будучи обязанными
добросовестно исполнять долг судей, обязаны были ответить отрицательно на вопрос о доказанности этих слов Кабалова С.Н., после
чего исключалась возможность постановления обвинительного приговора.
При этом, в присутствии присяжных заседателей не только
была просмотрена указанная видеозапись, но, также исследовался
протокол осмотра DVD-диска с этой видеозаписью. И в этом протоколе осмотра
следователем была осуществлена расшифровка всех слов, произнесённых
Кабаловым. Здесь указанные в вердикте слова Кабалова отсутствуют!
Эта, выполненная следователем, расшифровка тоже не содержит слов Кабалова С.Н. о его якобы намерении «заставить экипаж воздушного судна» осуществить посадку…
ПРОШУ Судебную коллегию в
судебном заседании исследовать данный протокол
осмотра и расшифровки видеозаписи (том 2, л.д.141), и
убедиться в обоснованности довода апелляционной жалобы о ложности утверждения
присяжных о том, что Кабалов С.Н. произносил подобные слова.
Здесь надлежит обратить внимание суда и на уловку
прокурора, который не обратил внимания присяжных на данные обстоятельства,
сокрыв их.
Поскольку приговор суда не может быть основан на заведомо
ложных утверждениях о несуществующих фактах, то, этот запрет в полной мере
относится к любым актам судебной власти, в том числе, к вопросному листу,
оформляемому присяжными заседателями в совещательной комнате. И для
недопущения подобной судебной ошибки предусмотрены действия судьи,
регламентированные в ст.348 УПК РФ.
Невыполнение судьёй этих требований
уголовно-процессуального закона относится к нарушениям законности, которые
обязан устранить вышестоящий суд второй (апелляционной) инстанции.
Аналогичным образом, на
ложном утверждении основан ответ присяжных и на вопросы по второму эпизоду
обвинения Кабалова С.Н. (по ст.115 УК РФ).
Как указано в приговоре, присяжные заседатели в вопросном
листе ответили утвердительно на вопрос о доказанности фактов нескольких
ударов, якобы нанесённых Кабаловым потерпевшему Вафину, а именно, что якобы
Кабалов …с силой нанёс Вафину не менее
одного удара лбом в лицо… не менее одного удара коленом в живот…
Однако, всё это тоже является ложными утверждениями,
поскольку ни указанный протокол осмотра DVD-диска
с описанием следователем того, что зафиксировано на видеозаписи, ни сама
видеозапись не содержат фиксации ни одного удара, якобы нанесённого
Кабаловым С.Н. потерпевшему Вафину Д.А. Об отсутствии ударов сообщила допрошенная
в суде свидетель Полькина А.В., сделавшая эту видеозапись.
Таким образом, присяжными вынесен заведомо ложный вердикт, что можно расценить как наличие в действиях коллегии присяжных
признаков уголовно-наказуемого деяния, предусмотренного в ст. 305 УК, что вполне
достаточно для применения судьёй положений ч.5, ст.348 УПК РФ.
В связи со сказанным,
полагаю возможным просить Судебную коллегию рассмотреть вопрос о выделении
указанных материалов уголовного дела и направлении их в следственные органы
СК РФ для проведения проверки и принятия решения в порядке ст. ст. 144-145 УПК в отношении
коллегии присяжных заседателей, проголосовавших за «доказанность» явно ложных утверждений, проверив также, не было ли на присяжных
заседателей оказано незаконное воздействие извне.
1.6.
Председательствующим нарушена процедура
составления вопросного листа
Порядок составление
вопросного листа и оформление вердикта должны быть обеспечены
председательствующим судьёй в точном соответствии с требованиями
уголовно-процессуального законодательства. В противном случае вердикт
присяжных не может являться фактическим основанием для постановления
обвинительного приговора.
Соответственно, обсуждение вердикта присяжных заседателей не
может проводиться в случае его заведомой неприемлемости для целей выполнения
требований ст.347 УПК РФ.
Последнее обусловлено предшествующими незаконными
действиями судьи при составлении вопросного листа. При этом сторона защиты
пыталась обратить внимание председательствующего на ошибочность формулировок
вопросов вопросного листа, но, председательствующий судья не реагировал на
действия защиты. Что и повлекло последствия в виде заведомой неприемлемости
вердикта коллегии присяжных для целей его обсуждения и постановления
приговора на его основе.
Сторона защиты сделала суду заявление в письменном виде с
целью обратить внимание суда на невозможность постановления обвинительного
приговора на основе незаконно полученного вердикта коллегии присяжных
заседателей. Обсуждать последствия такого вердикта не представлялось
возможным. Однако, и это обращение защиты суд проигнорировал.
Вместе с тем, доводы защиты требовали их тщательной
проверки.
Так, согласно ч.1, ст.339 УПК РФ, по каждому деянию, в совершении которого
обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса. В соответствии с ч.2, ст.339 УПК РФ, в
вопросном листе возможна также постановка одного основного вопроса о
виновности подсудимого, являющегося соединением вопросов, указанных в ч.1, ст.339 УПК РФ.
Как следует из обвинительного заключения, а также из
вступительного заявления прокурора и его выступления, как государственного
обвинителя, в судебных прениях, осужденному Кабалову С.Н. инкриминировалось
выполнение идеальной совокупности преступлений, совершенных одномоментно,
одними и теми же его (Кабалова) словами и действиями, имевшими место в одном и том же
месте, в одно и то же время в отношении одних и тех же лиц - бортпроводников. Что соответствует положениям ч.2, ст.17 УК об идеальной
совокупности преступлений, совершённых одними действиями или бездействием.
В этом случае, председательствующий судья формулирует в
вопросном листе ТОЛЬКО ТРИ основных вопроса (или
один, их объединяющий), поскольку присяжные заседатели устанавливают только
фактические обстоятельства произошедшего. Также должен был быть задан ТОЛЬКО ОДИН вопрос о снисхождении, а не два, как в нашем случае.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в
определении по делу № 89-012-41 СП от 26.12.12 г указала – при идеальной
совокупности преступлений перед присяжными заседателями ставится только один
основной вопрос – о деянии, в котором обвиняется подсудимый.
Отказывая в удовлетворении кассационных жалоб и оставляя
приговор без изменения, Судебная коллегия разъяснила, что при идеальной совокупности преступлений, когда одно деяние содержит
признаки преступлений, предусмотренных двумя и более статьями Уголовного
кодекса РФ, перед присяжными заседателями ставится только один вопрос,
поскольку они в соответствии с их полномочиями устанавливают лишь фактическую
сторону деяния…
По уголовному делу в отношении Кабалова С.Н.
председательствующий судья сформулировал ШЕСТЬ
основных вопросов по двум якобы самостоятельным деяниям, что, во-первых, противоречит характеру
предъявленного Кабалову С.Н. обвинения.
Во-вторых, формулирование излишних вопросов, в том числе, о
снисхождении, вызвало предубеждение присяжных заседателей в том, что
Кабаловым С.Н. совершено несколько самостоятельных преступных действий.
В-третьих, фактическое «удвоение» вопросов, безусловно, повлияло на
ответы присяжных заседателей, введённых, по сути, в заблуждение относительно
фактов, которые им надлежит установить.
Поскольку судья и прокурор государственный обвинитель
обязаны знать судебную практику, и обязаны выполнять указания и разъяснения
высшей судебной инстанции – Верховного Суда Российской Федерации, то,
игнорирование обобщений судебной практики, утвержденных Президиумом
Верховного Суда РФ, надлежит расценивать, как ненадлежащее исполнение судьёй
и прокурором своих должностных обязанностей. Что повлекло заведомую
незаконность всех последующих после составления вопросного листа действий
суда, включая вынесение вердикта, обсуждение последствий вердикта коллегии
присяжных заседателей и постановление обжалуемого приговора.
Кроме того, председательствующим были необоснованно отклонены
частные вопросы защиты, что является прямым нарушением требований ч.2, ст.338 и ч.3, ст.339 УПК РФ (доводы в этой части
апелляционной жалобы будут уточнены после ознакомления защиты с протоколом
судебного заседания).
II
Судом первой инстанции допущены нарушения
требований Общей и Особенной частей УК РФ
Согласно ч.3, ст.389.15 и п. п. 1, 2, ст.389.18 УПК РФ,
нарушение судом положений Общей и Особенной частей УК РФ влечёт изменение или
отмену обжалуемого приговора.
Московским областным
судом при рассмотрении уголовного дела в отношении КАБАЛОВА С. Н. допущены существенные нарушения норм Уголовного кодекса
Российской Федерации, а именно:
2.1.
Суд первой инстанции нарушил
положения норм Общей части УК РФ
Обсуждение последствий вердикта коллегии присяжных
заседателей предполагает разрешение судом вопросов, связанных с применением
уголовного законодательства. В частности, судом обсуждается вопрос об
уголовно-правовой квалификации фактического деяния подсудимого,
установленного присяжными заседателями в вопросном листе, как доказанного.
Стороны высказывают суду свои мнения, как правило, в судебных
прениях, о подлежащем применению уголовном законе. Однако, по настоящему
уголовному делу стороны были лишены такой возможности, а суд, соответственно,
не имел законных оснований применить надлежащий уголовный закон, поскольку
материалы уголовного дела не содержат сведений, позволяющих определить, КАКОЙ уголовный закон
подлежит применению судом по уголовному делу в отношении Кабалова С.Н.
Так, инцидент между Кабаловым С.Н. и потерпевшим Вафиным
Д.А. произошёл на борту воздушного судна, находящегося в воздушном
пространстве не России, а, ориентировочно, относящемся к территориям
иностранных государств - Кипра, Турции и
Египта.
(Если бы это воздушное пространство было бы «открытым»,
то, подлежали бы применению положения ч.3, ст.11 УК РФ. Таких данных прокурор суду не предоставил, а пилоты
самолёта не были допрошены в судебном заседании по вопросам графика полёта, в
связи с чем защита ходатайствует о допросе пилотов в суде апелляционной
инстанции).
Поскольку воздушное пространство над территориями этих
государств относится к исключительной юрисдикции этих иностранных государств,
то, деяние осужденного Кабалова С.Н. должно считаться совершённым на
территории этих иностранных государств. Однако,
неизвестно, над территорией какого государства происходил полёт воздушного
судна с находящимся там Кабаловым С.Н. в момент его конфликта с бортпроводниками.
Судом первой инстанции это не установлено, а в обвинительном заключении
сведения об этом отсутствуют (что само по себе исключало рассмотрение этого
уголовного дела в суде).
Второе.
Так как Кабалов С.Н. является гражданином Российской
Федерации, то, в силу требований ч.1, ст.12 УК РФ, в отношении деяний Кабалова С.Н. должен
применяться УК РФ. Однако, поскольку деяние Кабалова С.Н. совершено на
территории иностранного государства (Кипр, Турция или Египет), то, применение
к Кабалову С.Н. положений УК РФ должно соотноситься с действующим уголовным
законодательством того иностранного государства, на территории (в воздушном
пространстве) которого совершено инкриминируемое Кабалову С.Н. деяние.
Сказанное имеет значение, так как положение Кабалова С.Н.
не может быть ухудшено в сравнении с аналогичным уголовным законодательством
иностранного государства, устанавливающим уголовную ответственность за
подобное деяние. Поскольку ни в обвинительном заключении, ни в приговоре этих
данных нет, то, соответственно, ни обвинительное заключение, ни приговор не
могут быть признаны соответствующими требованиям Уголовного Кодекса
Российской Федерации.
Соответственно, суду первой инстанции надлежало
определить, на территории какого иностранного государства Кабалов С.Н.
совершил инкриминируемое ему деяние. После чего суду надлежало учесть это уголовное
законодательство иностранного государства, сопоставив его правоположения с
нормами УК РФ, применяемыми к Кабалову С.Н.
По мнению защиты, сформированному после консультаций с
юристами, практикующими на территории Турции, действия Кабалова С.Н., а
именно его конфликт с бортпроводниками, зафиксированный в вопросном листе, не образует угона
самолёта в понимании Турецкого уголовного
закона.
Таким образом, обжалуемый приговор Московского областного
суда, в котором не учтено уголовное законодательство иностранного
государства, на территории которого было совершено инкриминируемое Кабалову
С.Н. деяние, не может быть признан законным и обоснованным.
Кроме того,
07.03.13 г Кабалов С.Н. был задержан
на территории Белоруссии и выдан по запросу Генеральной Прокуратуры
Российской Федерации об экстрадиции Кабалова С.Н. в Россию компетентными
органами другого иностранного государства – Белоруссии.
В этом случае, международные конвенции ограничивают
действие российского уголовного законодательства нормами соответствующего
уголовного закона Белоруссии, удовлетворившей запрос Генеральной Прокуратуры
РФ о правовой помощи в выдаче Кабалова С.Н. российским следственным органам.
Которые, как выше указано в п.1.3 жалобы, не имели права
осуществлять уголовное преследование Кабалова С.Н.
Соответственно,
суду необходимо было учитывать также и уголовное законодательство Белоруссии,
предусматривающее уголовную ответственность за те действия, которые Кабалов
С.Н. совершил, согласно вердикту коллегии присяжных заседателей. Поскольку применение судом норм УК РФ не может ухудшать
положение осужденного Кабалова С.Н., определяемое по нормам соответствующего
уголовного законодательства Белоруссии. Приговор, постановленный без учёта
вышесказанного, также не может быть признан законным и обоснованным, в связи
с чем, подлежит отмене.
При этом судом первой инстанции была безмотивно отклонена
просьба защиты о разъяснении подсудимому Кабалову С.Н., на территории какого
государства осуществляло полёт воздушное судно в момент конфликта Кабалова
С.Н. и Вафина Д.А., чтобы подсудимый и его защитники могли сформировать своё
мнение об уголовно-правовой квалификации действий Кабалова С.Н.,
установленных вердиктом присяжных заседателей.
Председательствующий отказался разъяснять Кабалову С.Н.
содержание уголовного законодательства Белоруссии и того иностранного
государства над территорией которого пролетал самолёт в момент его (Кабалова)
конфликта с бортпроводниками и т.д., что нарушило право Кабалова С.Н. знать
существо уголовного законодательства, по которому должны были быть квалифицированы
его (Кабалова) действия.
(Ходатайства о разъяснении Кабалову С.Н. этих вопросов
приобщены к материалам настоящего уголовного дела в письменном виде).
2.2.
Суд первой инстанции нарушил
положения норм Особенной части УК РФ
Доводы в этой части
были предоставлены суду мной, как защитником, в судебных прениях. Однако, суд
все эти доводы проигнорировал. При этом ни один из этих доводов защитника не
был опровергнут в обжалуемом приговоре, о чём мы будем более подробно
говорить в судебном заседании Судебной коллегии при поддержании доводов
апелляционных жалоб.
В силу прямого указания в законе (ч.4, ст.348 УПК), даже в случае принятия присяжными
заседателями обвинительного вердикта, суд вправе вынести оправдательный
приговор, если судья признает, что деяние подсудимого не содержит признаков
преступления.
Судья независим в юридической оценке фактических обстоятельств,
установленных присяжными заседателями. Более того, окончательная правовая
оценка этих фактических обстоятельств отнесена к исключительной прерогативе
председательствующего судьи.
Только суд, вне зависимости от мнения сторон обвинения и защиты,
окончательно обеспечивает выполнение предписанных уголовным законом правил
квалификации преступных деяний и установленных уголовно-процессуальным
законом правил доказывания.
Полагаю, суд первой инстанции ошибочно применил уголовный закон и
неосновательно не применил положения ч.4, ст.348 УПК РФ.
Итак, какие же фактические обстоятельства установили
присяжные заседатели по основному эпизоду обвинения Кабалова С.Н. в покушении
на угон самолёта, и позволяли ли эти фактические обстоятельства применить
положения ст. 211 УК РФ?
Согласно вердикту присяжных заседателей, Кабалов С.Н. –
а) высказал угрозы применения опасного для жизни и здоровья
насилия в отношении членов экипажа воздушного судна, находившихся в
непосредственной близости от него…
Сами по себе эти словесные высказывания уголовно не наказуемы. Они
приобретают свойства уголовно-правого признака только в связи с другими
действиями. Согласно обвинению в угоне самолёта, такое насилие должно было
быть связано с действиями Кабалова С.Н., направленными
именно на «угон воздушного судна»,
а не против личности бортпроводников (судом эти отграничения не выполнены).
Только сопряжённое с угоном самолёта насилие имеет уголовно-правовое
значение в обвинении, выдвинутом в отношении Кабалова С.Н.
Здесь, обращаю особое внимание Судебной коллегии на то, что присяжные заседатели не вправе были
устанавливать насилие, опасное для
жизни и здоровья, поскольку это юридическая оценка неких слов Кабалова
С.Н., содержащих подобный уголовно-правовой признак.
Но, установление уголовно-правового признака выходит за рамки компетенции коллегии
присяжных, на что
защита обращала внимание суда при обсуждении вопросного листа, но,
председательствующий эти возражения защиты проигнорировал.
Присяжные заседатели вправе были установить лишь факт произнесения
Кабаловым С.Н. конкретных слов и словосочетаний. Но, только суд мог дать этим
словам и словосочетаниям юридическую оценку, как словесной угрозе применения насилия, опасного для
жизни и здоровья, или как отсутствию таковой (поэтому вопросный лист должен был содержать точное
цитирование произнесённых Кабаловым С.Н. слов и вопрос о доказанности факта
их произнесения, а не уголовно-правовую оценку этих слов).
Далее. Кабалов -
б) - заявил о прохождении им в прошлом специальной подготовки в
специальных подразделениях вооруженных
сил и владении им в силу этого навыками причинения вреда здоровью
человека вплоть до лишения жизни без применения оружия…
Это бахвальство тоже уголовно не наказуемо. Только в том случае, если эти
слова направлены на завладение воздушным судном и устранение препятствий к
«угону» воздушного судна, они могут приобрести свойство признака объективной
стороны состава преступления, предусмотренного в ст. 211 УК.
А в нашем случае, никаких дополнительных сведений о том, в связи с чем
Кабалов С.Н. сообщал сведения о своей специальной подготовке, в вердикте
присяжных не содержится. То-есть, кроме слов, присяжные не установили
действий Кабалова С.Н., осуществляемых именно для «угона самолёта». Все эти
слова Кабалова С.Н. являлись тирадами в отношении исключительно личности
бортпроводников, но,
никаких требований, обращённых к пилотам самолёта, Кабалов С.Н. не выдвигал.
Этого в вердикте присяжных не содержится.
Далее. Кабалов -
в) - одновременно сообщил о своем намерении заставить экипаж воздушного судна осуществить посадку в
определенном им (Кабаловым) месте…
Однако преступление не было доведено им (Кабаловым) до конца ввиду предпринятых
членами экипажа активных действий по пресечению преступления…
Вот этим словесным формулировкам надлежало дать юридическую оценку,
ответив на вопрос - является ли сказанное Кабаловым (сказанное – лишь по
мнению присяжных заседателей!) тем самым покушением на угон самолёта по смыслу
ст. 211 УК РФ?
Ответ очевиден – нет, не
является.
Во-первых, присяжные заседатели не могут устанавливать наличие мыслей, намерений,
планов и других элементов субъективной стороны. Присяжные заседатели вправе
установить только факт произнесения Кабаловым С.Н. конкретных слов и фраз. Но,
только суд вправе дать оценку этим словам, как наличие в них намерения –
элемента умысла.
Во-вторых, высказывание Кабалова С.Н. о наличии у него подобного намерения в
неопределённом будущем, не образует покушения на угон самолёта, поскольку
покушение – это начало совершения преступления, которое не доводится до
наступления преступного результата, независимо от усилий виновного лица.
Место и время начала совершение преступления – это здесь и сейчас.
И это должны быть не слова. И не обещания, что некие действия могут быть
совершены в будущем. Это должны быть сами действия - реальные, видимые,
направленные на «угон» самолёта. И эти конкретные действия должны были быть
описаны в предъявленном Кабалову С.Н. обвинении.
Например, это могла быть попытка проникновения Кабалова С.Н. в кабину
пилотов. Это могло быть выдвинутое Кабаловым С.Н. требование допустить его к
управлению самолётом. Это могли быть требования Кабалова С.Н. изменить
маршрут полёта и т.д.
Однако, ничего подобного присяжные не установили. Потому что ничего
подобного Кабалов С.Н. не совершал. Поэтому никакого покушения на угон
самолёта в действиях Кабалова С.Н. не было.
Установление присяжными заседателями только лишь самого по себе факта произнесения
Кабаловым С.Н. словесных угроз и сообщение о намерениях Кабалова С.Н. в
будущем, а не факта конкретных действий Кабалова С.Н. по установлению им
контроля за движением самолёта, исключает обвинение в попытке «угона»
воздушного судна, ввиду отсутствия таких действий.
То-есть, никакой попытки «угона» самолёта присяжные не установили.
Последнее возможно было только в том случае, если воздействие с целью
угона самолёта было бы направлено исключительно на пилотов самолёта или на
других граждан, но, об этом тоже должно быть сообщено пилотам самолёта, чтобы
они выполнили незаконные требования лица в отношении движения воздушного судна.
Эти требования должны содержать указания об изменении положения
воздушного судна в данный конкретный момент времени.
Ведь что означает угон самолёта по смыслу ст. 211 УК
РФ?
Это означает, что виновное лицо лично завладевает самолётом, лично
устанавливает контроль за движением самолёта и по своему усмотрению
перемещает самолёт с места его стоянки, или своими действиями, а равно, посредством
воздействия на пилотов, изменяет
маршрут полёта самолёта.
А покушение – это попытка изменить местоположение или маршрут движения
воздушного судна.
Воздушное судно является предметом преступления и его угон заключается в
таком воздействии на этот предмет преступления, чтобы незаконно изменить его
положение, местонахождение, маршрут или направление перемещения воздушного
судна по желанию и требованию виновного лица.
Повторим, ничего подобного вердиктом присяжных в действиях Кабалова С.Н.
не было установлено.
Более того, подобные действия Кабалова С.Н. не
сформулированы и в обвинительном заключении.
Что же касается покушения, то, суду надлежало посредством ответов
присяжных заседателей на вопросы вопросного листа (это могли быть и частные
вопросы, на которых настаивала стороны защиты), установить, что именно угон
самолёта был прерван на стадии покушения.
Это должны были установить присяжные заседатели.
А что установили присяжные заседатели?
Присяжные установили, что НЕКИЕ члены экипажа предприняли НЕКИЕ активные действия по пресечению преступления. Однако, на вопрос - кто
эти члены экипажа и какие конкретно действия они предприняли – вердикт
присяжных не содержит ответа. В связи с чем, суд был лишён возможности дать
правовую оценку этим неопределённым суждениям, как якобы покушению на
несуществующий «угон» воздушного судна.
Полагаю, Судебной коллегии всё это хорошо известно и понятно, поэтому не
вижу особой необходимости далее убеждать судей в том, что якобы произнесённые
Кабаловым С.Н. слова, никакого угона самолёта и никакого покушения на угон
самолёта, по смыслу ст. 211 УК, не создавали.
Кабалов С.Н. также осужден по п. «а», ч.2, ст.115 УК РФ за совершение из хулиганских побуждений,
умышленного причинения лёгкого вреда здоровью, потерпевшему Вафину Д.А.
Присяжные заседатели установили, что Кабалов С.Н. якобы нанёс удары
Вафину Д.А. лбом в лицо и коленом в живот. Выше по тексту жалобы сказано о
ложности этого утверждения. При обжаловании приговора эта позиция защиты не
изменилась. И на этом мы будем настаивать также и в суде апелляционной
инстанции.
Кроме того, учитывая вышеизложенные доводы о нарушении судом территориальной
подсудности, полагаю, нет необходимости вдаваться в существо этого обвинения,
поскольку Московский областной суд не вправе был квалифицировать эти действия
Кабалова, как преступление.
Почему? Потому, что эти действия Кабалова С.Н. совершены на
территории, не отнесённой к юрисдикции Московского областного суда. О чём
подробно изложено в п.1.2. настоящей апелляционной жалобы.
Поэтому и в этой части приговор Московского областного суда незаконен и
подлежит отмене по доводам настоящей апелляционной жалобы.
На основании изложенного,
руководствуясь
ст. ст. 53, 389.1, 389.15 – 389.20 УПК РФ, -
ПРОШУ:
Приговор Московского
областного суда в отношении КАБАЛОВА С. Н. отменить. Уголовное дело возвратить на новое рассмотрение
со стадии предварительного слушания для разрешения вопросов о наличии
оснований для возвращения уголовного дела прокурору или направления
уголовного дела по подсудности.
Кабалова С.Н. из-под стражи освободить, избрав в качестве иной меры
процессуального принуждения – обязательство о явке.
(!) Дополнения к
апелляционной жалобе и дополнительное ходатайство об исследовании
доказательств в судебном заседании суда второй (апелляционной) инстанции будут
подготовлены после ознакомления защитников с протоколом судебного заседания и
согласования позиции защиты с осужденным Кабаловым С.Н.
Защитник Козлов А. М.
|
YURISTAT: http://yandex.ru/yandsearch?lr=213&text=yuristat
